Ещё есть такое мнение, что счастье - это горение...
Ранее
Глава 6. Час, что темнее всего
Дверь с грохотом впечаталась в стену. Алек даже замер на пороге на пару лишних секунд. Видимо, уровень собственного волнения он всё же переоценил. Впрочем, никто не выскочил навстречу ни в панике, ни со злостью. Было похоже, что квартира Бейна пустовала. Алек невольно почувствовал себя взломщиком, тайно пробравшимся в дом, пожелавшим забрать что-то чужое, ему не принадлежавшее.
Алек почти ощущал, как позади него начала проявляться бездна, по кусочку забиравшая весь его хвалёный реальный мир. Её холодное дыхание уже щекотало шею, а вены на запястьях болезненно дёргались. Было бы время, он наверняка не смог противостоять этому мрачному притяжению и попросту сбежал бы, спрятался где-нибудь в тёмном уголке и постепенно погрузился бы в свою личную бездну без остатка, попросту пропал бы.
Но времени не было. А держаться на плаву ради других было почти также привычно, как дышать. Потому Алек всего-то скрипнул зубами и несильно впился короткими ногтями в кожу запястья, скрытую татуировкой. Позволил себе секундную слабость, чтобы после вздохнуть полной грудью. Магнус наверняка засел в собственном кабинете, зарывшись в книги по самые уши.
Дверь и правда оказалась заперта. Думать о том, что запирался маг от него, отчаянно не хотелось, так что Алек просто договорился с собственной бездной, что закрылся Бейн от котёнка, спасая дорогие книги.
Тихий стук не остался незамеченным, из-за двери послышался приглушённый голос, волнение в котором не смогли бы скрыть и сотни две дверей.
- Александр? Заходи, нам нужно поговорить, - глухой щелчок почти сразу перетёк в скрип открывшейся двери. Голос Магнуса стал намного громче, но увидеть его самого так и не получилось, должно быть. – Я знаю, что ты на меня зол, но поверь, я тебе всё потом объясню, сейчас у нас есть проблемы посерьёзнее.
- Я в курсе, - Алек ничего не мог с собой поделать, когда, пройдя в комнату, замер, вытянувшись по струнке. По-армейски выверено и почти безлично. Он видел как во взгляде Магнуса проскользнуло сначала непонимание, а потом лёгкая грусть. Вот только эта их странная, непонятная, похоже, пока ни одному из них связь безжизненно молчала. И это только подливало масла в огонь. Сжав зубы, Алек процедил, постаравшись всё же убрать из голоса рычащие нотки. - Что с Джейсом?
На Бейна смотреть не хотелось: чего доброго, ещё сделает какую-нибудь никому ненужную глупость, с которой разобраться уже не выйдет. Алеку просто нужно было получить свой простой ответ на простой вопрос.
- Александр, это очень сложно объяснить, - медленно облизнув нижнюю губу, Магнус нахмурился чуть больше, нервно оглянулся на стеллаж с книгами, будто они могли сболтнуть лишнего. – Но, прошу тебя, выслушай меня, сейчас есть кое-что поважнее…
Договорить он не успел – Алек взорвался раньше. Слова просто потонули в грохоте, когда спина мага врезалась в те самые книги, которые так резво оглядывал Бейн минутой раньше. А потом что-то случилось.
Алек сам не понял, как так вышло: вот он стоял перед Магнусом, а вот он уже с силой впечатал его спиной в книжные полки. Вот его ладони сжали тёмный шёлк рубашки, а вот Магнус, казалось, инстинктивно, вскинул руки, дотронулся до рун, змеившихся по запястьям. Память и видение… хороший выбор.
В глазах вмиг потемнело, а потом реальный мир смело куда-то сильнейшей световой вспышкой.
- Впервые вижу, чтобы привязка к хозяину была сделана так топорно, - Магнус чуть поморщился, почти пропев свои слова. Джейс в неверии закаменел, казалось, даже дышать перестал. – Ни тебе нормального переключения, ни подчинения вменяемого. Оголённые нервы, да вывернутая демоном душа.
Протянув руку вперёд, Магнус почти дотронулся до статуи, ещё недавно бывшей самым близким для Александра человеком. В последний момент только отчего-то передумал, - притянул руку к себе, прижал ладонь к собственным рёбрам, горевшим от внезапно вспыхнувшего сожаления. Будто это его вина, будто он сам…
Быстро встряхнувшись, Магнус почти протанцевал вперёд, оказавшись перед лицом замершего нефилима. Видеть гримассу ужаса, разбавленного напополам с надеждой, было почти физически больно. Ах, Ангел бы знал, как сильно хотелось вернуть время вспять, исправить свершившееся. Вот только Бейн не мог. Никто бы не смог.
Магнус сглотнул. Чтобы собраться с силами и попытаться исправить то, что натворил, потребовалось меньше секунды, хотя на самом деле – ушли годы. Годы и Алек Лайтвуд.
Джейс тем временем всё не подавал признаков жизни. Эта вся его впечатлительность начинала немного бесить.
- Не думаю, что ты можешь со мной говорить по этому поводу, - легонько пощёлкав перед глазами, Магнус осторожно дотронулся до чужих щёк, на манер Катарины потянув немного на себя, точно старался разглядеть в чужих, золотых глазах тайны мира. – Я могу лишь догадываться, насколько сильным должен быть демон, чтобы даже эти ваши узы не могли пробиться сквозь всю эту тьму.
Джейс дёрнулся назад, приходя в себя. Быстро закашлялся, замотал головой, ожёг злым взглядом, точно спрашивал: что ещё мог сказать Бейн, на какой ещё мозоли собирался топтаться. Магнус почувствовал себя неуютно под этим взглядом, едва не отвёл взгляда сам. Давненько он не видел такого вот отчаянья, злой обречённости, которой не было выхода, которая копилась годами.
- Я ничего не могу сделать, пока ты сам, добровольно не придёшь ко мне, - смотреть на вмиг поникшего парня было почти физически больно. Он ведь даже не позволил себе надеяться, разозлился, заранее ожидал подвоха. Вот только всё равно отчаянно хотел попасть из реального мира в сказку, где все проблемы можно было решить каким-нибудь милым пустяком вроде лепестков розы или истинной любви.
Магнус вздохнул. Он не собирался быть жестоким. Как бы сильно его когда-то ни ранил Стивен, этот мальчик не был ни в чём виноват.
- Я ничем не могу тебе пока помочь, но знаю, как ты можешь получить достаточно свободы для того, чтобы самому решать. Тебе нужно…
Быстрая вспышка перед глазами мгновенно дезориентировала. Алек потерялся в пространстве, мгновенно став беспомощней кутёнка. Резко взмахнув в воздухе руками, он не сразу понял, что лишился и единственной опоры: Магнус куда-то исчез, не получалось даже понять, был он ещё в комнате или нет. Резкий нырок в реальность практически лишил всех чувств, оставив в странном одиночестве болезненно белого цвета.
Разбить иллюзию собственной уверенности, силы, получилось слишком просто. И тут же откуда-то всплыли старые, казалось бы, давно забытые страхи. Просто он в первый раз за последние годы остался наедине с собой. Без чувств, без ориентиров реального мира, без связи. Связей. Мысль мгновенно завладела сознанием, а лёгкие наполнились ужасом. Алек не был один с того момента, как впервые посмотрел в золотистые глаза хмурого мальчишки, которого привели в их дом странные люди. Он совсем забыл, что это за мерзкое чувство и вновь вспоминать не хотел. Сильная дрожь пронзила тело, а колени всё же подкосились.
Появившиеся из ниоткуда руки не дали упасть. А может, и не появившиеся, может, они всегда там были, на плечах Алека, может, всегда крепко держали, не давали упасть.
Дрожь перешла в озноб, получилось расслышать чей-то жалкий, тихий стон. Свой собственный на самом деле. Алек не привык скрываться за бравадой, ему никогда не нужно было лишнее напоминание о том, какое же он всё же нич…
- Александр, я здесь, здесь, - хриплый шёпот вливался вместе со спасительным воздухом в лёгкие. Он мог дышать, у него это прекрасно получалось. Да, получалось, так просто, так сладко, в самом деле. Вдох и выдох. Вдох. И выдох.
- Александр, всё в порядке, - прохладные ладони Магнуса, должно быть, обжигало даже от лёгких прикосновений через плотную ткань рубашки, но он почему-то не отстранялся. Алек не понимал причины, не хотел знать. Он просто слепо боднулся горящим лбом в прохладу чужой шеи. Постепенно становилось легче, способность осознавать реальность вокруг себя возвращалась.
Возвращались и чувства. Алек ощущал чужую дрожь, вцепившиеся в его предплечья, замершие в судороге пальцы, слышал тяжёлое дыхание у шеи. И ему не нужна была никакая связь, чтобы понять, насколько незапланированной вышла эта его выходка. Насколько Магнус сам оказался не готов к тому, как шибанёт его самого, казалось бы, односторонняя, полностью безопасная связь. И если бы у них было время, Алек бы не оставил это без внимания: превратился бы во всемогущего мага, сотворил бы из воздуха плед и, забравшись на диван, замер, прижавшись как можно ближе. Вот только времени у них, конечно же, всё ещё не было.
Голова продолжала гудеть, от шума крови в ушах тошнило, даже сама мысль о том, чтобы уйти, отстраниться, вызывала лёгкую панику. Конечно же, именно это Алек и сделал, понадеявшись, что собственный жалобный стон ему просто почудился, да.
- Ты… когда он… ты… поможешь? – каждое слово давалось с трудом, приходилось делать долгие перерывы, чтобы просто отдышаться. Алек настолько сосредоточился на дыхании, что не заметил, как правая ладонь переместилась в его чёрные волосы, ласково погладив затылок; как с пальцев сорвался слабый сноп голубых искр. Просто в какой-то момент дышать стало легче, а голова почти перестала кружиться.
На мгновение замерев, Алек бездумно потянулся за ласковой ладонью, мысленно послав Магнусу то безумное чувство, затопившей его нежности. Он не был уверен, что их связь уже отошла от потрясения, даже не догадывался, сможет ли хоть когда-нибудь ещё почувствовать чужие, едва заметные чувства, отголоски мыслей… ему просто отчаянно, почти до судорог, нужно было поделиться.
- Если твой брат придёт ко мне, - голос Магнуса приобрёл мягкую, почти ленивую хрипотцу, но что-то Алеку подсказывало, что эта внезапная заторможенность была вовсе не хорошим знаком, - я ему… у меня получится разорвать то, что не должно существовать в этом мире.
Кинув быстрый взгляд на Алека, Магнус едва не потонул в волшебности, заворожившим его взгляда. К сожалению, ворожба эта не имела ничего общего с обычным восхищением, которое захлёстывало обычно, накрывало через связь.
Нехотя отстранившись, Охотник присел на полу, пока что не доверившись собственным ногам. Обычная ему, сопровождавшая его уже годы ментальная чувствительность так и не вернулась, происходящее казалось каким-то не таким. Сухим, картонным. Но для получения информации того и не требовалось. Осталось только пересилить себя, задушить это неприятное чувство, всколыхнувшееся в груди: в руках Магнуса он не был способен ясно мыслить, а потому выбор оказывался очевидным.
- Что это?
- Демонические узы. Не скажу, что создать их так просто, ангел мой, но при поддержке одного из высших демонов, это вполне возможно. Нужен только кто-то, способный выдержать всю ту боль, что эта связь несёт.
- И что это значит?
- Прости, сладенький, но чистый нефилим не способен выдержать то, чем является эта дрянь… его… нет, их кровь должна быть разбавлена.
- Чем?
- Не знаю… ангел или демон, чья-то сторона всегда должна вмешаться.
- Магнус…
- Да?
- На что это похоже?
- Ох… Александр, не думаю, что…
- Магнус… я должен знать.
- Я понял. Но я не знаю…
- Магнус!
- В некотором роде, этот ритуал лежит в основе того, который применил я, привязав тебя к себе… Я… это не совсем, но…
- Продолжай.
- Это древний ритуал подчинения, но он был адаптирован магами. В нас всё же есть капля человечности. Мы не способны, не созданы для того, что вы называете парабатай, но и не можем привязать к себе так, как это делают демоны: если позволить связи окрепнуть, она оплетёт собой так, что и не понять будет уже, кто и кого держит.
- А что демоны?
- Они намного темнее, Александр. Они способны совсем на иное. Страшное. Для них не существует запретов и нет привязанностей. То, что сделали с твоим братом – хуже смерти. Возможно, поэтому ты…
- Нет!
- Хорошо, может и нет, но…
- Продолжай.
- Это связь не способна стать иной, она такая, какой её создали когда-то давно. Мёртвая. Она оплела Джейса, присосалась к тому, второму, но и ему она должна причинять страшную боль, душить. Лишь демоны способны игнорировать это.
- И как ты намерен… избавить Джейса от неё?
- И да прольётся огонь небесный на головы тех, кто в том нуждался. И да свершится испытание. Будь в сердце воина хоть тень сомнения, хоть истинное зло, огонь выжжет его, забурлит в венах, изгонит тьму.
- Ты цитируешь мне предания.
- Это не предания.
- Ладно. Почему ты не доложил?
- Сладкий, даже ты достаточно знаком с вашим прекрасным обществом, чтобы понимать, чем это может грозить ему.
- А мне ты не сказал потому…
- Не ты один боишься, что тебя не примут близкие тебе люди. Он доверяет тебе. Я доверяю тебе. Просто иногда нужно чуть больше времени, чтобы добиться… желаемого.
- Ты хотел… что-то важное. Сказать.
- Ох, Александр… это может подождать пару часов.
Нехватка связи чувствовалась как никогда остро. Алек и представить не мог, как сильно зависим от тех почти незаметных, щекотавших кромку сознания образов. Он будто ослеп и оглох одновременно, будто не чувствовал больше реального мира, не знал, чего ждать. Не понимал Магнуса, словно тот был вырезанным из бумаги человечком: больше не получалось узнать значение чужих жестов, интонации, взглядов. Вынести это было тяжело. Замерший напротив маг не понимал, как он ещё способен дышать, потеряв ощущение постоянного присутствия своего нефилима, потеряв его тёплые, ласкучие чувства, буквально прикипевшие к нему.
Неуверенно выдохнув, Верховный маг Бруклина опустился рядом с Алеком на колени и, тяжело сглотнув ставшей слишком вязкой и горькой слюну, опустил тому голову на плечо. В первый раз показал слабость, доверился. Ни единого раза со времён Круга он не совершал подобных глупостей.
Мозолистая ладонь, горячая точно пылавшая, неуверенно стиснула плечо. Конечно, это же его Александр. Глупо было бояться прошлого.
***
Сознание возвращалось с трудом, неравномерными толчками. Алека то накрывало странным, душным маревом, то выбрасывало на ледяной воздух одиночества. И он был безмерно благодарен своему магу за то, что тот, кажется, усыпил их обоих.
Алек не знал, сколько прошло времени, в кои-то веки не пытался превозмочь трудности, а просто позволял себе восстановиться, точно знал, что Магнус мог бы ему сказать: что они беспомощнее котят, что нужно просто переждать; что никто не виноват.
Глаза открылись сами собой через несколько минут. Вместо потолка над головой раскинулся шикарный балдахин. Слабо хмыкнув, Алек повернул голову сначала вправо, потом влево, но на огромной кровати Магнуса не наблюдалось. Мгновенно вылетев из странного марева пустоты, он подскочил на кровати. Слабость в теле всё ещё делала его негодным стражем, но он хотя бы чувствовал.
Дыша полной грудью, Алек заставил себя прикрыть глаза. Осторожно, боясь вновь всё испортить, он лёгонько потянулся к пульсировавшей связи. Магнус вновь заперся в кабинете. Несносный маг.
Быстрые шаги, сильное волнение и какая-то непонятная грусть. Алек совершенно пропустил момент, когда Магнус оказался в собственной спальне и замер перед кроватью, так и не подойдя достаточно близко для прикосновения.
Когда прохладная ладонь коснулась щеки, по спине пробежался, казалось, целый табун мурашек. Сорвавшийся с губ вздох, должно быть, дополнил картину, но Алек не жаловался: после принудительной депривации он попросту не мог иначе, не мог отстраняться, почти не дышал.
Лёгкий поцелуй тронул губы, постель прогнулась под весом Магнуса, почти заставив потеряться и просто покачиваться на волнах, позабыть обо всём на свете. Алек словно слышал тихий, искушавший его шёпот на краю сознания. Удержаться было практически невозможно.
Медленно облизнув горевшие губы языком, он постарался отстраниться, хотя бы внутренне, от рук, внезапно оказавшихся в волосах. Скольких сил стоило не поддаться, Алек и сам не понимал. Ему до странной ломки хотелось просто откинуться назад, позволить Магнусу и дальше мягко гладить его по плечам, перебирать спутанные пряди волос… в груди уже разгорался пожар и тушить его было физически больно.
Невольно мотнув головой, немного отстранившись, Алек услышал тихий вздох рядом. Конечно, впереди будет ещё много времени. Потом, всё будет потом.
- Вчера ты говорил, что должен рассказать мне что-то важное, - слабый, едва слышный голос заставил поморщиться от чувства собственной беспомощности. Отвратительно. Продолжил он чуточку громче, уверенней. – Я тебя прервал, прости.
- Ничего страшного, Александр, - Магнус, вздохнув, немного отсел, но рук так и не убрал, успокаивая скорее себя. – Я должен был посадить ваш пустоголовый конклав и заставить его вызубрить все аспекты этой связи сразу после заключения договора. Но я был слишком зол на них. Прости.
От этого тихого «прости» всё внутри почему-то сжалось, а потом резко рвануло к магу. Алеку до боли хотелось стиснуть его в объятьях, не отпускать. Магнус этот порыв, должно быть, ощутил, потому лишь грустно вздохнул. До сих пор нефилим не открыл глаз, но через связь он чувствовал, лёгкое покачивание головой.
- Эта девушка, которая появилась в вашем Институте вовсе не примитивная, - мгновенно распахнув глаза Алек сумел заметить тень сожаления, которую не успел до конца спрятать Магнус. Должно быть, собственный шок отражался на его лице также ясно. – Много лет назад, уже после того, как Договор был заключён, я помог Джослин Фейрчайлд спрятать все воспоминания, прошлые и будущие, о встречах с сумеречным миром. Это сильное заклятье, но я уже давно его не обновлял.
- Эта… женщина была… это была Охотница? – Алек мгновенно нахмурился, он смутно помнил, как слышал подобное имя, но никак не мог осознать, где же. Следующие слова, сказанные магом, заставили его, со свистом втянув в себя воздух, отскочить в неверии, практически падая с безразмерной кровати.
- Охотница. Возможно, тебе она больше известна под именем Джослин Моргенштерн, - заботливо придержав вздрогнувшие предплечья, Магнус поднял брови, как умел и вздохнул, кривовато усмехнувшись.
- Это давняя история и когда-нибудь я её тебе расскажу. Просто знай: она – ещё одна жертва Валентина. И именно благодаря ей я смог сдержать ту ненависть, что сжигала меня заживо.
- Расскажи, - неожиданно попросил Алек, наконец поднявший глаза на своего мага. – Я хочу знать, почему ты возненавидел охотников. А хотя нет, лучше покажи.
Он с силой вцепился в руки Магнуса, попытавшиеся нежно его удержать. В глазах горел какой-то болезненный огонь, нездоровый, пугавший.
- Покажи, как вчера, дай почувствовать, - Алек говори торопливо, почти проглатывая окончания слов. Его захватила странная, совсем не свойственная его обычному состоянию лихорадка. Магнус не понимал, была ли виной тому их связь или же что-то в воспитании пошло не той дорожкой, но острое чувство вины всё равно пронзало сердце тонкой иглой. Не будь его ненависть так сильна, не выпусти он своего демона на волю, этот прекрасный, добрый юноша никогда бы не чувствовал себя обязанным взваливать на себя самую тяжёлую ношу, наказывать себя за то, что совершали другие.
Магнус, выпутавшись всё же из нездоровой горячечной хватки, нежно провёл по чужой ладони и коротко, грустно покачал головой. Чужие эмоции захлёстывали, лишали выбора. Лишали трусости, вспоминать былое, того себя, который проснулся тогда, в окружении членов Круга, отчаянно не хотелось. Но щадить себя и дальше… почти двадцать лет прошло, и так уже наворочено столько, что и не разберёшь.
- Достаточно, Александр, - голос его оказался таким же: ломким, безжизненным. Чужое отчаянье разливалось в воздухе удушливом запахом какого-то смутно знакомого цветка. Охотник пока ещё не понимал, не мог даже представить, чего так стыдился, так боялся его маг.
- Тебе не стоит этого видеть, - мягкий шёпот пробирал до самого сердца, перехватывал дыхание и не давал ясно мыслить. Тяжело вздохнув, Магнус поднял ладонь к губам, оставив лёгкий поцелуй на тыльной стороне. – Это моя ноша, моя ошибка, мой милый.
Он совершенно не обратил внимания на отчаянно замотавшего головой Алека, не пожелал слушать, попросту накрыв его рот ладонью. Попросту догадывался, что даст себя переубедить за пару ничего не значивших слов. О нет, его светлый мальчик не заслуживал видеть своих родителей теми, кем они когда-то были; не должен был видеть его самого тем, кем он был до сих пор.
Но всё же и молчать не получалось: чужое упорство подтачивало уверенность, не давало даже толком вздохнуть. Устало улыбнувшись, через силу, Магнус всё же заговорил. Тихо, едва слышно, будто надеялся, что его не услышат. Слишком уязвимо, слишком открыто.
- Это была случайная стычка. Не первая наша, но та, в которой… многое определилось. Люциана в Круге уже не было, Джослин тоже исчезла… куда девался Валентин в тот вечер – понятия не имею, но оно и не важно…
Быстро облизав сухие губы, Магнус осторожно обнял Алека в поисках опоры. Он не привык делиться, не привык открываться. Вот только открываться и не нужно было: чужие чувства пульсировали внутри наравне с собственными, заставляли теряться.
- Они решили, что я представляю угрозу, что проще избавиться от надоедливого, такого живучего мага, - грустная усмешка тронула губы. Алек не видел чужих глаз и не представлял, что мог там увидеть: отголоски былого ужаса, неконтролируемую, до сих пор неутихшую ярость или же что-то ещё, более неуловимое…
- Я не был готов к тому, что они вновь будут использовать кого-то из нижнего мира, чтобы меня достать. И сделать послушным… - Магнус сильнее сжал пальцы, оставляя синяки. – Они не знали, как меня прикончить, но знали, как связать.
На пару мгновений он замолк, отстранившись немного, но так и не прекратил судорожно сжимать чужие руки. Алек забыл, как дышать, постепенно успокаивался. Точно всё его сумасшествие Магнус забрал себе. А может, оно изначально ему и принадлежало. Алек не знал, но это не имело ровно никакого значения.
- Вседозволенность раскрепощает. Они решили поиграть с мышкой, которая им досталась. И пусть, мне было всё равно, пока они не решили, что… - окончательно отстранившись, даже отпустив Охотника, Бейн наконец поднял взгляд, не скрытый гламуром, в котором открывалась адская бездна.
- Маги – живучие твари. Особенно те, что пережили детство. Чтобы действительно причинить нам вред, нужно постараться. Они это поняли быстро, - резко наступившая тишина мгновенно оглушила. Разбавил её только быстрый, ядовитый смешок. Что за ним скрывалось Магнус не пояснял, но связь всё равно пульсировала. И болью, и ненавистью, и отчаянными воспоминаниями. – Они схватили меня, но всё равно понятия не имели, что им делать дальше. Без Валентина они были просто кучкой подростков, которым кто-то показал только жестокость. И уж в ней они точно… знали… что делали.
И пусть Алек не видел ничего из того, о чём Магнус говорил, в воздухе перед глазами всё равно проносились слабые фантомы происходившего.
Того, как шушукалась группа смелых, решительных Охотников, гордость своего поколения, которые понятия не имели, что делать с таким спокойным внешне, сосредоточенном на чём-то своём маге. Как, полные непонимания, они даже не осознавали, что творили, пытаясь причинить ему вред.
Того, как, то ли совершенно случайно, то ли абсолютно намеренно, у них получилось достать свою жертву, но что-то пошло не так. Как такой беззащитно спокойный маг превращался в настоящее исчадье преисподней. Как его гнев, так и не утихнув, отчего-то пощадил зарвавшихся детишек. Может, в память об умерших, может, из желания причинить большую боль.
Алек понятия не имел, сколько они так просидели, просто вцепившись друг в друга, не произнеся ни слова, даже не сдвинувшись толком. В равной степени могла пройти как пара секунд, так и пара веков. Странное марево тишины не отпускало. То была странная, страшная тишина. Такая, в которой происходили самые ужасные вещи, в голову приходили худшие решения. Но мыслей тоже не было, черепную коробку просто сдавливало странной пульсацией.
А может, и не сидели они вовсе. Могло случиться и так, что, сразу отстранившись, Магнус направился в свой кабинет, как на верёвочке, отведя за собой. Что, призвав от какого-то неудачника стаканчик с кофе, он почти уютно устроился в своём большом кресле, которое раньше почему-то казалось Алеку троном. А после, рассказав всё же какую-то глупость, принялся осматривать древние фолианты, явно ища что-то не предназначавшееся для чужих глаз. Но всё же доверившись. Ну, или поняв, что прочесть у охотника всё равно ничего не получилось бы.
Алек не знал, что было правдой, пласты реальностей накладывались одна на другую, просто в какой-то один очень странный момент он оказался сидящим перед Магнусом, который что-то остервенело зачёркивал в невесть откуда взявшимся блокноте. Сюрреалистическое зрелище вышло.
В реальность вернула, похоже, вообще вскользь брошенная фраза, почти лишённый окраски интереса вопрос: когда стоило ждать Джейса, раз уж он разобрался в себе настолько, чтобы открыться парабатай. Откашлявшись, Алек немного напрягся, поневоле вцепившись в подлокотники.
- Магнус… - слабо прохрипев, он всё же откашлялся. Говорить с макушкой, разукрашенной ядовитыми цветами оказалось проще, чем лицом к лицу. – Тот человек в Институте, который так не нравился Джейсу… я слышал, как он обращался… это он держит Джейса.
Алек и подумать не мог, что каменеть могла не только спина: сейчас он воочию наблюдал за тем, как каменели волосы. Сглотнув, он невольно потянулся руками к горлу, ощутив едва заметное покалывание.
- Это он нашёл Клариссу? – обманчиво спокойным, почти лишённым эмоций голосом поинтересовался Магнус и поднял свои невозможные кошачьи глаза, впившись ими почти до боли. Давление на терновый ошейник усилилось, но боли Алек так и не ощутил. Прикрыв глаза, он быстро кивнул, не слишком доверяя своему голосу.
- Поднимайся, - Магнус дёргано двигался, совсем не походил на Верховного Мага Бруклина. Нет, сейчас он больше всего походил на дёрганого юнца, впервые столкнувшегося с чем-то ужасавшим. – Александр, я всё объясню тебе позже, просто найди Клариссу и не выпускай из виду.
Раскрывшийся было для вопроса рот захлопнулся чуть ли не со щелчком. Приказ, пусть и отданный неосознанно, отдавался приятным теплом по всему телу, наполнял силой. На то, чтобы замереть молчаливой статуей позади создававшего портал Магнуса, потребовалось меньше секунды. На то, чтобы нырнуть в образовавшуюся воронку следом – ещё пара мгновений. И всё ради того, чтобы оказаться в каком-то задымлённом, разрушенном помещении, в котором Алек не сразу опознал главный зал Института.
В руках сам собой оказались лук и колчан, а предплечье загорелось от сильного прикосновения.
- Найди Клариссу и не приближайся к тому, кто держит Блондинку.
И тут же, сбросив с пальцев сноп голубоватых искр, Магнус ринулся куда-то со скоростью, которую от мага ожидать не приходилось. Вот он был, а вот в зале уже остался стоять лишь Алек.
Стиснув лук покрепче, он быстро отправил колчан за спину отточенным движением. Все чувства резко обострились, как всегда бывало в патрулях, стоило чему-то пойти не по плану. Вот только в данный конкретный момент «не по плану» проходил визит в собственный дом.
Где искать рыженькую девчонку, Алек не представлял: не знал ни комнат, в которых её разместили, ни даже того, насколько умной она была, чтобы просочиться в самую незаметную из возможных щелей Института. Он пока не представлял, что могло произойти с практически неприступным Институтом, но уже заочно связывал это всё с тёмным новичком, который так некстати оказался связан и с Джейсом, и, в некотором роде, с Магнусом.
И всё же он нефилим, Институт нельзя обмануть, просто заигравшись с демонами, эта сила достаточно древняя, чтобы её не обманул какой-то мальчишка, - первые две оказавшиеся на пути Алека комнаты оказались пусты. Тренажёрный зал был пуст во всех смыслах: не было ни охотников, ни оружия, обычно заполнявшего стойки лентяев вроде Джейса. Но, что самое важное, нигде не было видно тел. В третьей комнате, одном из кабинетов, ему повезло меньше: всё, что было доступно глазу, было залито чем-то тёмным в бордовый отлив, по воздуху распространялся странноватый запах, полный железа.
Алек почти силой заставил себя осмотреть каждый уголок, но принудить себя зайти так и не смог. Только на пару секунд прикрыл глаза и, пятясь, вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Обухом по голове накрыло запоздалое осознание: это не было чьей-то глупой шуткой, как не было и простым, почти рядовым внештатным случаем, коих за месяц набиралось побольше десятка. Внутри, за закрытой дверью, была покрытая кровью комната. От пола до потолка покрытая. А ведь я даже не знаю, кто там остался навечно…
Тяжело сглотнув, Алек мотнул головой. Не сейчас, не время, все сожаления и слёзы потом.
Резко распрямившись, он направился дальше, почти предчувствуя собственный успех. Почти физическую потребность увидеть, ощупать брата с сестрой, пока что удавалось игнорировать, но после ещё пары таких вот комнат, удержаться не поможет даже прямой приказ хозяина.
Тяжело сглотнув, Алек опустил слегка дрожавшую ладонь на чуть тёплое дерево. На то, чтобы решиться её открыть, ушли драгоценные секунды.
Тихий скрип заставил вновь напрячься, даже дышать не получалось: горло что-то сдавливало, не давало воздуху хода.
Комната оказалась жилой. И, слава Ангелу, выглядела нормальной. Тихий всхлип облегчения Алеку определённо почудился. О нет, он принадлежал какой-то другой раскисшей размазне.
Следующей оказалась комната Джейса. Её получилось толкнуть почти без опаски. И вновь строгие очертания аскетичной комнаты не были окрашены никаким дурным цветом. Да и, кроме прочего, здесь Алека ждал нешуточный подарок: в уголке, забившись в нишу между кроватью и стеной, забилась рыженькая надоеда. При виде Алека девчонка громко вскрикнула, но, казалось, опознала знакомые руны.
Алек не сказал бы, чтобы ей кто-то успел причинить вред, но выглядела… Кларисса не слишком адекватной. Отвести глаза от скрюченной фигурки не получалось, она отвечала тем же, с каждым тяжёлым вздохом становясь всё собранней.
Где-то в дали послышались крики. Разобрать, кто же кричал, не получилось, но оставаться на месте, просто сидеть и ожидать Магнуса, Алек не мог. Это даже не было решением, не было потребностью: просто иначе не получалось ни в одной из вселенных. Тяжело сглотнув, он ещё раз осмотрел девчонку. Оставалось надеяться, что хотя бы азам она обучилась, всё же оставить её беззащитной на растерзание монстрам, поглотившим Институт, было слишком жестоко.
В два шага оказавшись рядом, Алек присел, оказавшись почти на одном уровне с рыжей. Быстро отстегнув от пояса вечно мотавшийся без дела кинжал и назвав его, он протянул его рукоятью вперёд.
- Скажи, что ты умеешь им пользоваться, - дождавшись слабого кивка, Алек стиснул зубы и потянулся за стилло, совершенно не убеждённый. Но он не мог бросить брата с сестрой, не мог скинуть всю работу на Магнуса. Не мог.
Быстро начертив руны ловкости и фортуны на тонких запястьях, Алек грубовато схватился за такие же тонкие, ник чему не приспособленные предплечья, и встряхнул.
- Увидишь своего благодетеля, Себастьяна, или Джейса – сразу нападай, не раздумывай. Я запру дверь, но их это вряд ли остановит. Поняла?
Второй кивок вышел более уверенным, ладони сжали кинжал уже иначе, более правильно. Оставить её уже не казалось худшей ошибкой в жизни. Кем бы ни была эта рыженькая, она принадлежала их миру, а значит, должна была справиться.
***
Одна за другой, двери распахивались, но ни живых, ни мёртвых за ними не обнаруживалось. То ли Алеку так повезло и основная стычка проходила там, куда ринулся Магнус, то ли дело обстояло намного хуже, чем получалось представить.
Одна за другой двери открывались и также неспешно закрывались, результата не было, но что-то вело вперёд, подобно путеводной нити. Алек не сразу сообразил, что это была его связь с парабатаем: тоненько звеня, она звала его, почти заставляла биться в агонии, подгоняла.
С каждой неудачей обстановка всё больше накалялась, но за самой массивной, дубовой дверью, явно ожидал джек-пот. Открыть её получилось мягко, почти неслышно, с первого раза.
Алек замер на пороге, замёрз, даже не попытавшись зайти в библиотеку. Всё его существо противилось тому, что он должен был сделать. В ушах зашкаливал чужой пульс, а руки бесконтрольно сжимались в кулаки с такой силой, что из царапин на ладонях почти шла кровь. Но Джейс был там, внутри комнаты, совсем один, запертый наедине с тем, кто издевался над ним годами.
Десять болезненно отдавшихся в висках ударов пульса спустя, Алек всё же вышел из тени. Как оказалось, только для того, чтобы столкнуться с упрямым, безнадёжным взглядом брата. Он не был сломлен, не был раздавлен или убит. Он всё ещё находился под чужим контролем, но что-то внутри него созрело. И, отчего-то казалось, вырвавшись, это что-то оставит после себя лишь пепел.
Алек заметил какое-то движение в углу, скрытом тенью, и моментально, почти безотчётно, вскинул лук. Острый, неровный смех заставил поморщиться, но не более. Ни зловещую тишину, ни, тем более, странную, непонятную сцену, на которой они оказались заперты, этот смех не разрушил.
Медленно и степенно, на свет выплывал, иначе сказать не получалось, силуэт самого плохого парня этой истории. Алек и рад был бы сказать, что с первого взгляда определил бы в нём то, что много лет мучало его брата, с первого взгляда распознал бы ложь. Хотел, надеялся, но не мог быть уверен. Этот парень, замерший перед ним с вздёрнутыми бровями и правильными чертами лица, излучал максимум дружелюбия и участия. Единственным, что могло бы насторожить в Себастьяне, были аристократично холодный взгляд да странноватая неестественная бледность. Лишь на фоне Джейса, казалось, впитавшего в себя все цвета этого мира, всю их сочность и силу, Себастьян казался неестественным: бледным, лишённым красок, больше всего похожим на неудачно вышедшую из принтера копию. Больше всего на свете Алек боялся, что различил это всё лишь потому, что ему это позволили. Не потому, что понял, что сразу распознал фальшь, а просто из чужого желания посмотреть на чужие муки.
- Тише, парень, - шутливо вскинув руки, Себастьян мягко улыбнулся, точно они были друзьями. – Не все здесь враги.
Как-то плавно он перетёк за спину Джейса, чьё лицо едва не свело в судороге. Золотой взгляд быстро дёрнулся, указав за спину, а пальцы едва заметно погладили руну тишины. Более чем понятный сигнал. И пусть луки опускать оказалось почти физически больно, сделать это пришлось.
- Понимаю, ты мог перепутать, - Себастьян странновато улыбнулся и старательно пригвоздил его взглядом к полу. – Связи с нечистью даром не проходят, а?
В груди зажёгся гнев. Золотом разлился внутри, почти затмив собой рассудок. Алека спасло лишь то, что гнев этот был чужим. Пусть за годы он и привык считать эти сильные чувства своими, принадлежали они всё же не ему.
До боли стиснув почти затрещавший лук, Алек лишь фыркнул, немного прищурившись:
- Ну до тебя-то мне точно далековато, - его самого удивило, каким стал его голос: низким, почти бархатным. Даже гнев Джейса успокоился, не требовалось больше ничего говорить: Себастьян просто вскипел, на мгновение скинув личину хорошего мальчика, что и так ему жала во всех мыслимых и немыслимых смыслах. И без того острые черты лица заострились ещё больше, а мёртвые, казалось бы, глаза, вспыхнули тёмным, нечитаемым пламенем в ожидании страха и подчинения. Вот только Алек не испугался. Его почти позабавила эта резкая смена, оголившая чужие нервы.
Идиллию разрушило тихое шипение Джейса. Но что-то явно шло не по плану: Алек чувствовал происходившее. Да, точно через толщу воды, едва ощутимо, но чувствовал. Не было больше пугавшей его пустоты на месте привычно живой связи. Были отголоски чужой боли, привычно разделённой если не на двоих, то как-то похоже однозначно. Была чужая темнота, слепо присосавшаяся в горевшему в сердце Джейса огню, которая теперь билась почти в агонии.
Алек не понимал и десятой доли того, что происходило сейчас, нарушил не один прямой приказ своего хозяина, но отступать намерен не был. Чужая уверенность привычно ощущалась где-то в сердце золотыми переливами, так что теперь он готов был свернуть горы. И пусть у самого Алека никогда не хватало духу прыгать в бездну без дна, у Джейса этого самого духа всегда было с расчётом на двоих.
Слабо улыбнувшись парабатаю, Алек сделал два шага вперёд, оказавшись внутри библиотеки, и достал из кармана чудом не потерявшееся стилло. Инструмент привычно лёг в ладонь, молчаливо пообещав не подвести и на этот раз.
- Вы выбрали не лучшее время для дружеских посиделок, - пальцы быстро прокрутили разок стилло. – Безумное чаепитие, не находишь?
Знай он наперёд будущее, оно бы не случилось. Алек бы не позволил. Никогда, никому. Даже Магнусу, даже родителям. Даже самому себе. Расшибся бы, что угодно сотворил, но не позволил. Только не так. Джейс не заслуживал… а сам он не знал. Потому и случилось то, что случилось. Произошедшее странно чётко отпечаталось в мозгу, но так мозаично, что, после, опасаясь упустить что-то важное, он истерично, по-лайтсвудовски истерично, потребовал у Магнуса восстановить собственную память. И был искрене благодарен за то, что продолжения никто никогда не узрел.
Алека просто отшвырнуло к стене, точно за спиной Себастьяна прятался невидимый монстр с тысячей щупалец. Пронзившая тело боль была слишком сильной для простого удара: каждую клеточку, каждый нерв загорелся адским пламенем, перед глазами поплыло и мир уехал куда-то в бок. Он слышал презрительное хмыканье где-то над головой, слышал тихие, но твёрдые шаги брата. Тот для себя уже что-то решил. И именно это позволило собраться и кинуться следом.
Ноги не желали собираться вместе, комната перед глазами кружилась, а стилло оказалось вне досягаемости, но Алеку это не помешало. Он и сам не осознавал, как сейчас был похож на Джейса, чем горели его собственные глаза – он просто шёл вперёд, знал наверняка, что нынешняя неприятность могла стать для Джейса роковой. Могла. До того момента, как тот, Алек был уверен, странно прищурился и вскинул подбородок. До того, как огонь ярости, которому Джейс обычно отдавал всего себя, поглотил его, история ещё могла развиваться линейно, быть обычной и стать в конце концов красивой притчей для сумеречных, хорошим уроком для детей. Могла. Когда-то в другой реальности.
В глазах по-прежнему двоилось, но у Алека получилось всё же выйти – выпасть – обратно в коридор. Их связь пела, горела как никогда раньше и звала за собой - в бой, вперёд, беги, кричи! Тянись за мной, тянись ко мне, будь мной! - так что проблем с преследованием не возникало. Впрочем, догадаться, куда Джейса потащит зарвавшийся, заигравшийся больной ублюдок, было не сложно. Любому представлению нужны были зрители.
Зал, который оставил Алек позади, совсем недавно бросившись на поиски брата, был полон. Уцелевшие, едва живые охотники готовились оборонять Институт от своих.
Замершие в центре Себастьян и Джейс были также похожи, как день и ночь. И сравнение это было доведено умелым кукловодом до абсурда: расслабленная поза и деланная усталость внушали страх; напряжённое тело с поднятым оружием почти кричало о том, что защитит.
Алек мимолётом взглянул на комнату, за которой оставил Клэри, но не заметил ничего подозрительного. Может, ему просто слишком хотелось в это поверить и вернуть всё своё внимание Джейсу, но наказывать за непослушание его теперь должен был Магнус, не он сам.
Подойти незаметно не вышло: мгновенно взметнувшийся, настороженный взгляд Джейса пригвоздил к месту. Лёгкая ухмылка тронула бескровные губы. Алек давно научился понимать без слов, читать даже не между строк – через блокированную, пустую связь. И сейчас он почти физически слышал чужое «не надо». Не твоя битва, я сам справлюсь.
Никогда ещё в жизни ему не было так страшно, никогда не хотелось нарушить чужие планы, не дать совершить ошибку. Но Алек видел и другое. Он видел – «я справлюсь», видел - поверь мне, поверь в меня, я справлюсь, просто дай время, я вернусь. Алек понимал – чтобы там с его братом ни приключилось, чужая власть больше не имела смысла.
Парабатаи всегда были частями одного целого. Одна суть связывала их навеки алой нитью. И сейчас на другом конце пульсировала отчаянная мольба. Джейс остро нуждался в поддержке, одобрении. Ему нужна была спокойная, тягучая сила Алека, чтобы не перегореть, чтобы выбраться. И отказывать ему было нельзя. Просто не получалось.
Алек не закрывал глаза, не кивал и не отступал. Он просто наблюдал за своим братом, который, повинуясь – повинуясь ли?! – чужой воле, разбрасывал тех, кого называл друзьями. Как молча, покорно шёл за своим хозяином в открывшийся водоворот. Как вместе с ними исчезали и другие охотники. Как в портал затягивало странные тёмные… тени.
Алек не отводил взгляда, пока портал не закрылся, а в горло не впились возмущённые шипы. Страха не было, боли тоже. Нужно было собраться с силами и выяснить наконец, что же происходило прямо перед его носом.
Глава 6. Час, что темнее всего
Глава 6. Час, что темнее всего
Дверь с грохотом впечаталась в стену. Алек даже замер на пороге на пару лишних секунд. Видимо, уровень собственного волнения он всё же переоценил. Впрочем, никто не выскочил навстречу ни в панике, ни со злостью. Было похоже, что квартира Бейна пустовала. Алек невольно почувствовал себя взломщиком, тайно пробравшимся в дом, пожелавшим забрать что-то чужое, ему не принадлежавшее.
Алек почти ощущал, как позади него начала проявляться бездна, по кусочку забиравшая весь его хвалёный реальный мир. Её холодное дыхание уже щекотало шею, а вены на запястьях болезненно дёргались. Было бы время, он наверняка не смог противостоять этому мрачному притяжению и попросту сбежал бы, спрятался где-нибудь в тёмном уголке и постепенно погрузился бы в свою личную бездну без остатка, попросту пропал бы.
Но времени не было. А держаться на плаву ради других было почти также привычно, как дышать. Потому Алек всего-то скрипнул зубами и несильно впился короткими ногтями в кожу запястья, скрытую татуировкой. Позволил себе секундную слабость, чтобы после вздохнуть полной грудью. Магнус наверняка засел в собственном кабинете, зарывшись в книги по самые уши.
Дверь и правда оказалась заперта. Думать о том, что запирался маг от него, отчаянно не хотелось, так что Алек просто договорился с собственной бездной, что закрылся Бейн от котёнка, спасая дорогие книги.
Тихий стук не остался незамеченным, из-за двери послышался приглушённый голос, волнение в котором не смогли бы скрыть и сотни две дверей.
- Александр? Заходи, нам нужно поговорить, - глухой щелчок почти сразу перетёк в скрип открывшейся двери. Голос Магнуса стал намного громче, но увидеть его самого так и не получилось, должно быть. – Я знаю, что ты на меня зол, но поверь, я тебе всё потом объясню, сейчас у нас есть проблемы посерьёзнее.
- Я в курсе, - Алек ничего не мог с собой поделать, когда, пройдя в комнату, замер, вытянувшись по струнке. По-армейски выверено и почти безлично. Он видел как во взгляде Магнуса проскользнуло сначала непонимание, а потом лёгкая грусть. Вот только эта их странная, непонятная, похоже, пока ни одному из них связь безжизненно молчала. И это только подливало масла в огонь. Сжав зубы, Алек процедил, постаравшись всё же убрать из голоса рычащие нотки. - Что с Джейсом?
На Бейна смотреть не хотелось: чего доброго, ещё сделает какую-нибудь никому ненужную глупость, с которой разобраться уже не выйдет. Алеку просто нужно было получить свой простой ответ на простой вопрос.
- Александр, это очень сложно объяснить, - медленно облизнув нижнюю губу, Магнус нахмурился чуть больше, нервно оглянулся на стеллаж с книгами, будто они могли сболтнуть лишнего. – Но, прошу тебя, выслушай меня, сейчас есть кое-что поважнее…
Договорить он не успел – Алек взорвался раньше. Слова просто потонули в грохоте, когда спина мага врезалась в те самые книги, которые так резво оглядывал Бейн минутой раньше. А потом что-то случилось.
Алек сам не понял, как так вышло: вот он стоял перед Магнусом, а вот он уже с силой впечатал его спиной в книжные полки. Вот его ладони сжали тёмный шёлк рубашки, а вот Магнус, казалось, инстинктивно, вскинул руки, дотронулся до рун, змеившихся по запястьям. Память и видение… хороший выбор.
В глазах вмиг потемнело, а потом реальный мир смело куда-то сильнейшей световой вспышкой.
- Впервые вижу, чтобы привязка к хозяину была сделана так топорно, - Магнус чуть поморщился, почти пропев свои слова. Джейс в неверии закаменел, казалось, даже дышать перестал. – Ни тебе нормального переключения, ни подчинения вменяемого. Оголённые нервы, да вывернутая демоном душа.
Протянув руку вперёд, Магнус почти дотронулся до статуи, ещё недавно бывшей самым близким для Александра человеком. В последний момент только отчего-то передумал, - притянул руку к себе, прижал ладонь к собственным рёбрам, горевшим от внезапно вспыхнувшего сожаления. Будто это его вина, будто он сам…
Быстро встряхнувшись, Магнус почти протанцевал вперёд, оказавшись перед лицом замершего нефилима. Видеть гримассу ужаса, разбавленного напополам с надеждой, было почти физически больно. Ах, Ангел бы знал, как сильно хотелось вернуть время вспять, исправить свершившееся. Вот только Бейн не мог. Никто бы не смог.
Магнус сглотнул. Чтобы собраться с силами и попытаться исправить то, что натворил, потребовалось меньше секунды, хотя на самом деле – ушли годы. Годы и Алек Лайтвуд.
Джейс тем временем всё не подавал признаков жизни. Эта вся его впечатлительность начинала немного бесить.
- Не думаю, что ты можешь со мной говорить по этому поводу, - легонько пощёлкав перед глазами, Магнус осторожно дотронулся до чужих щёк, на манер Катарины потянув немного на себя, точно старался разглядеть в чужих, золотых глазах тайны мира. – Я могу лишь догадываться, насколько сильным должен быть демон, чтобы даже эти ваши узы не могли пробиться сквозь всю эту тьму.
Джейс дёрнулся назад, приходя в себя. Быстро закашлялся, замотал головой, ожёг злым взглядом, точно спрашивал: что ещё мог сказать Бейн, на какой ещё мозоли собирался топтаться. Магнус почувствовал себя неуютно под этим взглядом, едва не отвёл взгляда сам. Давненько он не видел такого вот отчаянья, злой обречённости, которой не было выхода, которая копилась годами.
- Я ничего не могу сделать, пока ты сам, добровольно не придёшь ко мне, - смотреть на вмиг поникшего парня было почти физически больно. Он ведь даже не позволил себе надеяться, разозлился, заранее ожидал подвоха. Вот только всё равно отчаянно хотел попасть из реального мира в сказку, где все проблемы можно было решить каким-нибудь милым пустяком вроде лепестков розы или истинной любви.
Магнус вздохнул. Он не собирался быть жестоким. Как бы сильно его когда-то ни ранил Стивен, этот мальчик не был ни в чём виноват.
- Я ничем не могу тебе пока помочь, но знаю, как ты можешь получить достаточно свободы для того, чтобы самому решать. Тебе нужно…
Быстрая вспышка перед глазами мгновенно дезориентировала. Алек потерялся в пространстве, мгновенно став беспомощней кутёнка. Резко взмахнув в воздухе руками, он не сразу понял, что лишился и единственной опоры: Магнус куда-то исчез, не получалось даже понять, был он ещё в комнате или нет. Резкий нырок в реальность практически лишил всех чувств, оставив в странном одиночестве болезненно белого цвета.
Разбить иллюзию собственной уверенности, силы, получилось слишком просто. И тут же откуда-то всплыли старые, казалось бы, давно забытые страхи. Просто он в первый раз за последние годы остался наедине с собой. Без чувств, без ориентиров реального мира, без связи. Связей. Мысль мгновенно завладела сознанием, а лёгкие наполнились ужасом. Алек не был один с того момента, как впервые посмотрел в золотистые глаза хмурого мальчишки, которого привели в их дом странные люди. Он совсем забыл, что это за мерзкое чувство и вновь вспоминать не хотел. Сильная дрожь пронзила тело, а колени всё же подкосились.
Появившиеся из ниоткуда руки не дали упасть. А может, и не появившиеся, может, они всегда там были, на плечах Алека, может, всегда крепко держали, не давали упасть.
Дрожь перешла в озноб, получилось расслышать чей-то жалкий, тихий стон. Свой собственный на самом деле. Алек не привык скрываться за бравадой, ему никогда не нужно было лишнее напоминание о том, какое же он всё же нич…
- Александр, я здесь, здесь, - хриплый шёпот вливался вместе со спасительным воздухом в лёгкие. Он мог дышать, у него это прекрасно получалось. Да, получалось, так просто, так сладко, в самом деле. Вдох и выдох. Вдох. И выдох.
- Александр, всё в порядке, - прохладные ладони Магнуса, должно быть, обжигало даже от лёгких прикосновений через плотную ткань рубашки, но он почему-то не отстранялся. Алек не понимал причины, не хотел знать. Он просто слепо боднулся горящим лбом в прохладу чужой шеи. Постепенно становилось легче, способность осознавать реальность вокруг себя возвращалась.
Возвращались и чувства. Алек ощущал чужую дрожь, вцепившиеся в его предплечья, замершие в судороге пальцы, слышал тяжёлое дыхание у шеи. И ему не нужна была никакая связь, чтобы понять, насколько незапланированной вышла эта его выходка. Насколько Магнус сам оказался не готов к тому, как шибанёт его самого, казалось бы, односторонняя, полностью безопасная связь. И если бы у них было время, Алек бы не оставил это без внимания: превратился бы во всемогущего мага, сотворил бы из воздуха плед и, забравшись на диван, замер, прижавшись как можно ближе. Вот только времени у них, конечно же, всё ещё не было.
Голова продолжала гудеть, от шума крови в ушах тошнило, даже сама мысль о том, чтобы уйти, отстраниться, вызывала лёгкую панику. Конечно же, именно это Алек и сделал, понадеявшись, что собственный жалобный стон ему просто почудился, да.
- Ты… когда он… ты… поможешь? – каждое слово давалось с трудом, приходилось делать долгие перерывы, чтобы просто отдышаться. Алек настолько сосредоточился на дыхании, что не заметил, как правая ладонь переместилась в его чёрные волосы, ласково погладив затылок; как с пальцев сорвался слабый сноп голубых искр. Просто в какой-то момент дышать стало легче, а голова почти перестала кружиться.
На мгновение замерев, Алек бездумно потянулся за ласковой ладонью, мысленно послав Магнусу то безумное чувство, затопившей его нежности. Он не был уверен, что их связь уже отошла от потрясения, даже не догадывался, сможет ли хоть когда-нибудь ещё почувствовать чужие, едва заметные чувства, отголоски мыслей… ему просто отчаянно, почти до судорог, нужно было поделиться.
- Если твой брат придёт ко мне, - голос Магнуса приобрёл мягкую, почти ленивую хрипотцу, но что-то Алеку подсказывало, что эта внезапная заторможенность была вовсе не хорошим знаком, - я ему… у меня получится разорвать то, что не должно существовать в этом мире.
Кинув быстрый взгляд на Алека, Магнус едва не потонул в волшебности, заворожившим его взгляда. К сожалению, ворожба эта не имела ничего общего с обычным восхищением, которое захлёстывало обычно, накрывало через связь.
Нехотя отстранившись, Охотник присел на полу, пока что не доверившись собственным ногам. Обычная ему, сопровождавшая его уже годы ментальная чувствительность так и не вернулась, происходящее казалось каким-то не таким. Сухим, картонным. Но для получения информации того и не требовалось. Осталось только пересилить себя, задушить это неприятное чувство, всколыхнувшееся в груди: в руках Магнуса он не был способен ясно мыслить, а потому выбор оказывался очевидным.
- Что это?
- Демонические узы. Не скажу, что создать их так просто, ангел мой, но при поддержке одного из высших демонов, это вполне возможно. Нужен только кто-то, способный выдержать всю ту боль, что эта связь несёт.
- И что это значит?
- Прости, сладенький, но чистый нефилим не способен выдержать то, чем является эта дрянь… его… нет, их кровь должна быть разбавлена.
- Чем?
- Не знаю… ангел или демон, чья-то сторона всегда должна вмешаться.
- Магнус…
- Да?
- На что это похоже?
- Ох… Александр, не думаю, что…
- Магнус… я должен знать.
- Я понял. Но я не знаю…
- Магнус!
- В некотором роде, этот ритуал лежит в основе того, который применил я, привязав тебя к себе… Я… это не совсем, но…
- Продолжай.
- Это древний ритуал подчинения, но он был адаптирован магами. В нас всё же есть капля человечности. Мы не способны, не созданы для того, что вы называете парабатай, но и не можем привязать к себе так, как это делают демоны: если позволить связи окрепнуть, она оплетёт собой так, что и не понять будет уже, кто и кого держит.
- А что демоны?
- Они намного темнее, Александр. Они способны совсем на иное. Страшное. Для них не существует запретов и нет привязанностей. То, что сделали с твоим братом – хуже смерти. Возможно, поэтому ты…
- Нет!
- Хорошо, может и нет, но…
- Продолжай.
- Это связь не способна стать иной, она такая, какой её создали когда-то давно. Мёртвая. Она оплела Джейса, присосалась к тому, второму, но и ему она должна причинять страшную боль, душить. Лишь демоны способны игнорировать это.
- И как ты намерен… избавить Джейса от неё?
- И да прольётся огонь небесный на головы тех, кто в том нуждался. И да свершится испытание. Будь в сердце воина хоть тень сомнения, хоть истинное зло, огонь выжжет его, забурлит в венах, изгонит тьму.
- Ты цитируешь мне предания.
- Это не предания.
- Ладно. Почему ты не доложил?
- Сладкий, даже ты достаточно знаком с вашим прекрасным обществом, чтобы понимать, чем это может грозить ему.
- А мне ты не сказал потому…
- Не ты один боишься, что тебя не примут близкие тебе люди. Он доверяет тебе. Я доверяю тебе. Просто иногда нужно чуть больше времени, чтобы добиться… желаемого.
- Ты хотел… что-то важное. Сказать.
- Ох, Александр… это может подождать пару часов.
Нехватка связи чувствовалась как никогда остро. Алек и представить не мог, как сильно зависим от тех почти незаметных, щекотавших кромку сознания образов. Он будто ослеп и оглох одновременно, будто не чувствовал больше реального мира, не знал, чего ждать. Не понимал Магнуса, словно тот был вырезанным из бумаги человечком: больше не получалось узнать значение чужих жестов, интонации, взглядов. Вынести это было тяжело. Замерший напротив маг не понимал, как он ещё способен дышать, потеряв ощущение постоянного присутствия своего нефилима, потеряв его тёплые, ласкучие чувства, буквально прикипевшие к нему.
Неуверенно выдохнув, Верховный маг Бруклина опустился рядом с Алеком на колени и, тяжело сглотнув ставшей слишком вязкой и горькой слюну, опустил тому голову на плечо. В первый раз показал слабость, доверился. Ни единого раза со времён Круга он не совершал подобных глупостей.
Мозолистая ладонь, горячая точно пылавшая, неуверенно стиснула плечо. Конечно, это же его Александр. Глупо было бояться прошлого.
***
Сознание возвращалось с трудом, неравномерными толчками. Алека то накрывало странным, душным маревом, то выбрасывало на ледяной воздух одиночества. И он был безмерно благодарен своему магу за то, что тот, кажется, усыпил их обоих.
Алек не знал, сколько прошло времени, в кои-то веки не пытался превозмочь трудности, а просто позволял себе восстановиться, точно знал, что Магнус мог бы ему сказать: что они беспомощнее котят, что нужно просто переждать; что никто не виноват.
Глаза открылись сами собой через несколько минут. Вместо потолка над головой раскинулся шикарный балдахин. Слабо хмыкнув, Алек повернул голову сначала вправо, потом влево, но на огромной кровати Магнуса не наблюдалось. Мгновенно вылетев из странного марева пустоты, он подскочил на кровати. Слабость в теле всё ещё делала его негодным стражем, но он хотя бы чувствовал.
Дыша полной грудью, Алек заставил себя прикрыть глаза. Осторожно, боясь вновь всё испортить, он лёгонько потянулся к пульсировавшей связи. Магнус вновь заперся в кабинете. Несносный маг.
Быстрые шаги, сильное волнение и какая-то непонятная грусть. Алек совершенно пропустил момент, когда Магнус оказался в собственной спальне и замер перед кроватью, так и не подойдя достаточно близко для прикосновения.
Когда прохладная ладонь коснулась щеки, по спине пробежался, казалось, целый табун мурашек. Сорвавшийся с губ вздох, должно быть, дополнил картину, но Алек не жаловался: после принудительной депривации он попросту не мог иначе, не мог отстраняться, почти не дышал.
Лёгкий поцелуй тронул губы, постель прогнулась под весом Магнуса, почти заставив потеряться и просто покачиваться на волнах, позабыть обо всём на свете. Алек словно слышал тихий, искушавший его шёпот на краю сознания. Удержаться было практически невозможно.
Медленно облизнув горевшие губы языком, он постарался отстраниться, хотя бы внутренне, от рук, внезапно оказавшихся в волосах. Скольких сил стоило не поддаться, Алек и сам не понимал. Ему до странной ломки хотелось просто откинуться назад, позволить Магнусу и дальше мягко гладить его по плечам, перебирать спутанные пряди волос… в груди уже разгорался пожар и тушить его было физически больно.
Невольно мотнув головой, немного отстранившись, Алек услышал тихий вздох рядом. Конечно, впереди будет ещё много времени. Потом, всё будет потом.
- Вчера ты говорил, что должен рассказать мне что-то важное, - слабый, едва слышный голос заставил поморщиться от чувства собственной беспомощности. Отвратительно. Продолжил он чуточку громче, уверенней. – Я тебя прервал, прости.
- Ничего страшного, Александр, - Магнус, вздохнув, немного отсел, но рук так и не убрал, успокаивая скорее себя. – Я должен был посадить ваш пустоголовый конклав и заставить его вызубрить все аспекты этой связи сразу после заключения договора. Но я был слишком зол на них. Прости.
От этого тихого «прости» всё внутри почему-то сжалось, а потом резко рвануло к магу. Алеку до боли хотелось стиснуть его в объятьях, не отпускать. Магнус этот порыв, должно быть, ощутил, потому лишь грустно вздохнул. До сих пор нефилим не открыл глаз, но через связь он чувствовал, лёгкое покачивание головой.
- Эта девушка, которая появилась в вашем Институте вовсе не примитивная, - мгновенно распахнув глаза Алек сумел заметить тень сожаления, которую не успел до конца спрятать Магнус. Должно быть, собственный шок отражался на его лице также ясно. – Много лет назад, уже после того, как Договор был заключён, я помог Джослин Фейрчайлд спрятать все воспоминания, прошлые и будущие, о встречах с сумеречным миром. Это сильное заклятье, но я уже давно его не обновлял.
- Эта… женщина была… это была Охотница? – Алек мгновенно нахмурился, он смутно помнил, как слышал подобное имя, но никак не мог осознать, где же. Следующие слова, сказанные магом, заставили его, со свистом втянув в себя воздух, отскочить в неверии, практически падая с безразмерной кровати.
- Охотница. Возможно, тебе она больше известна под именем Джослин Моргенштерн, - заботливо придержав вздрогнувшие предплечья, Магнус поднял брови, как умел и вздохнул, кривовато усмехнувшись.
- Это давняя история и когда-нибудь я её тебе расскажу. Просто знай: она – ещё одна жертва Валентина. И именно благодаря ей я смог сдержать ту ненависть, что сжигала меня заживо.
- Расскажи, - неожиданно попросил Алек, наконец поднявший глаза на своего мага. – Я хочу знать, почему ты возненавидел охотников. А хотя нет, лучше покажи.
Он с силой вцепился в руки Магнуса, попытавшиеся нежно его удержать. В глазах горел какой-то болезненный огонь, нездоровый, пугавший.
- Покажи, как вчера, дай почувствовать, - Алек говори торопливо, почти проглатывая окончания слов. Его захватила странная, совсем не свойственная его обычному состоянию лихорадка. Магнус не понимал, была ли виной тому их связь или же что-то в воспитании пошло не той дорожкой, но острое чувство вины всё равно пронзало сердце тонкой иглой. Не будь его ненависть так сильна, не выпусти он своего демона на волю, этот прекрасный, добрый юноша никогда бы не чувствовал себя обязанным взваливать на себя самую тяжёлую ношу, наказывать себя за то, что совершали другие.
Магнус, выпутавшись всё же из нездоровой горячечной хватки, нежно провёл по чужой ладони и коротко, грустно покачал головой. Чужие эмоции захлёстывали, лишали выбора. Лишали трусости, вспоминать былое, того себя, который проснулся тогда, в окружении членов Круга, отчаянно не хотелось. Но щадить себя и дальше… почти двадцать лет прошло, и так уже наворочено столько, что и не разберёшь.
- Достаточно, Александр, - голос его оказался таким же: ломким, безжизненным. Чужое отчаянье разливалось в воздухе удушливом запахом какого-то смутно знакомого цветка. Охотник пока ещё не понимал, не мог даже представить, чего так стыдился, так боялся его маг.
- Тебе не стоит этого видеть, - мягкий шёпот пробирал до самого сердца, перехватывал дыхание и не давал ясно мыслить. Тяжело вздохнув, Магнус поднял ладонь к губам, оставив лёгкий поцелуй на тыльной стороне. – Это моя ноша, моя ошибка, мой милый.
Он совершенно не обратил внимания на отчаянно замотавшего головой Алека, не пожелал слушать, попросту накрыв его рот ладонью. Попросту догадывался, что даст себя переубедить за пару ничего не значивших слов. О нет, его светлый мальчик не заслуживал видеть своих родителей теми, кем они когда-то были; не должен был видеть его самого тем, кем он был до сих пор.
Но всё же и молчать не получалось: чужое упорство подтачивало уверенность, не давало даже толком вздохнуть. Устало улыбнувшись, через силу, Магнус всё же заговорил. Тихо, едва слышно, будто надеялся, что его не услышат. Слишком уязвимо, слишком открыто.
- Это была случайная стычка. Не первая наша, но та, в которой… многое определилось. Люциана в Круге уже не было, Джослин тоже исчезла… куда девался Валентин в тот вечер – понятия не имею, но оно и не важно…
Быстро облизав сухие губы, Магнус осторожно обнял Алека в поисках опоры. Он не привык делиться, не привык открываться. Вот только открываться и не нужно было: чужие чувства пульсировали внутри наравне с собственными, заставляли теряться.
- Они решили, что я представляю угрозу, что проще избавиться от надоедливого, такого живучего мага, - грустная усмешка тронула губы. Алек не видел чужих глаз и не представлял, что мог там увидеть: отголоски былого ужаса, неконтролируемую, до сих пор неутихшую ярость или же что-то ещё, более неуловимое…
- Я не был готов к тому, что они вновь будут использовать кого-то из нижнего мира, чтобы меня достать. И сделать послушным… - Магнус сильнее сжал пальцы, оставляя синяки. – Они не знали, как меня прикончить, но знали, как связать.
На пару мгновений он замолк, отстранившись немного, но так и не прекратил судорожно сжимать чужие руки. Алек забыл, как дышать, постепенно успокаивался. Точно всё его сумасшествие Магнус забрал себе. А может, оно изначально ему и принадлежало. Алек не знал, но это не имело ровно никакого значения.
- Вседозволенность раскрепощает. Они решили поиграть с мышкой, которая им досталась. И пусть, мне было всё равно, пока они не решили, что… - окончательно отстранившись, даже отпустив Охотника, Бейн наконец поднял взгляд, не скрытый гламуром, в котором открывалась адская бездна.
- Маги – живучие твари. Особенно те, что пережили детство. Чтобы действительно причинить нам вред, нужно постараться. Они это поняли быстро, - резко наступившая тишина мгновенно оглушила. Разбавил её только быстрый, ядовитый смешок. Что за ним скрывалось Магнус не пояснял, но связь всё равно пульсировала. И болью, и ненавистью, и отчаянными воспоминаниями. – Они схватили меня, но всё равно понятия не имели, что им делать дальше. Без Валентина они были просто кучкой подростков, которым кто-то показал только жестокость. И уж в ней они точно… знали… что делали.
И пусть Алек не видел ничего из того, о чём Магнус говорил, в воздухе перед глазами всё равно проносились слабые фантомы происходившего.
Того, как шушукалась группа смелых, решительных Охотников, гордость своего поколения, которые понятия не имели, что делать с таким спокойным внешне, сосредоточенном на чём-то своём маге. Как, полные непонимания, они даже не осознавали, что творили, пытаясь причинить ему вред.
Того, как, то ли совершенно случайно, то ли абсолютно намеренно, у них получилось достать свою жертву, но что-то пошло не так. Как такой беззащитно спокойный маг превращался в настоящее исчадье преисподней. Как его гнев, так и не утихнув, отчего-то пощадил зарвавшихся детишек. Может, в память об умерших, может, из желания причинить большую боль.
Алек понятия не имел, сколько они так просидели, просто вцепившись друг в друга, не произнеся ни слова, даже не сдвинувшись толком. В равной степени могла пройти как пара секунд, так и пара веков. Странное марево тишины не отпускало. То была странная, страшная тишина. Такая, в которой происходили самые ужасные вещи, в голову приходили худшие решения. Но мыслей тоже не было, черепную коробку просто сдавливало странной пульсацией.
А может, и не сидели они вовсе. Могло случиться и так, что, сразу отстранившись, Магнус направился в свой кабинет, как на верёвочке, отведя за собой. Что, призвав от какого-то неудачника стаканчик с кофе, он почти уютно устроился в своём большом кресле, которое раньше почему-то казалось Алеку троном. А после, рассказав всё же какую-то глупость, принялся осматривать древние фолианты, явно ища что-то не предназначавшееся для чужих глаз. Но всё же доверившись. Ну, или поняв, что прочесть у охотника всё равно ничего не получилось бы.
Алек не знал, что было правдой, пласты реальностей накладывались одна на другую, просто в какой-то один очень странный момент он оказался сидящим перед Магнусом, который что-то остервенело зачёркивал в невесть откуда взявшимся блокноте. Сюрреалистическое зрелище вышло.
В реальность вернула, похоже, вообще вскользь брошенная фраза, почти лишённый окраски интереса вопрос: когда стоило ждать Джейса, раз уж он разобрался в себе настолько, чтобы открыться парабатай. Откашлявшись, Алек немного напрягся, поневоле вцепившись в подлокотники.
- Магнус… - слабо прохрипев, он всё же откашлялся. Говорить с макушкой, разукрашенной ядовитыми цветами оказалось проще, чем лицом к лицу. – Тот человек в Институте, который так не нравился Джейсу… я слышал, как он обращался… это он держит Джейса.
Алек и подумать не мог, что каменеть могла не только спина: сейчас он воочию наблюдал за тем, как каменели волосы. Сглотнув, он невольно потянулся руками к горлу, ощутив едва заметное покалывание.
- Это он нашёл Клариссу? – обманчиво спокойным, почти лишённым эмоций голосом поинтересовался Магнус и поднял свои невозможные кошачьи глаза, впившись ими почти до боли. Давление на терновый ошейник усилилось, но боли Алек так и не ощутил. Прикрыв глаза, он быстро кивнул, не слишком доверяя своему голосу.
- Поднимайся, - Магнус дёргано двигался, совсем не походил на Верховного Мага Бруклина. Нет, сейчас он больше всего походил на дёрганого юнца, впервые столкнувшегося с чем-то ужасавшим. – Александр, я всё объясню тебе позже, просто найди Клариссу и не выпускай из виду.
Раскрывшийся было для вопроса рот захлопнулся чуть ли не со щелчком. Приказ, пусть и отданный неосознанно, отдавался приятным теплом по всему телу, наполнял силой. На то, чтобы замереть молчаливой статуей позади создававшего портал Магнуса, потребовалось меньше секунды. На то, чтобы нырнуть в образовавшуюся воронку следом – ещё пара мгновений. И всё ради того, чтобы оказаться в каком-то задымлённом, разрушенном помещении, в котором Алек не сразу опознал главный зал Института.
В руках сам собой оказались лук и колчан, а предплечье загорелось от сильного прикосновения.
- Найди Клариссу и не приближайся к тому, кто держит Блондинку.
И тут же, сбросив с пальцев сноп голубоватых искр, Магнус ринулся куда-то со скоростью, которую от мага ожидать не приходилось. Вот он был, а вот в зале уже остался стоять лишь Алек.
Стиснув лук покрепче, он быстро отправил колчан за спину отточенным движением. Все чувства резко обострились, как всегда бывало в патрулях, стоило чему-то пойти не по плану. Вот только в данный конкретный момент «не по плану» проходил визит в собственный дом.
Где искать рыженькую девчонку, Алек не представлял: не знал ни комнат, в которых её разместили, ни даже того, насколько умной она была, чтобы просочиться в самую незаметную из возможных щелей Института. Он пока не представлял, что могло произойти с практически неприступным Институтом, но уже заочно связывал это всё с тёмным новичком, который так некстати оказался связан и с Джейсом, и, в некотором роде, с Магнусом.
И всё же он нефилим, Институт нельзя обмануть, просто заигравшись с демонами, эта сила достаточно древняя, чтобы её не обманул какой-то мальчишка, - первые две оказавшиеся на пути Алека комнаты оказались пусты. Тренажёрный зал был пуст во всех смыслах: не было ни охотников, ни оружия, обычно заполнявшего стойки лентяев вроде Джейса. Но, что самое важное, нигде не было видно тел. В третьей комнате, одном из кабинетов, ему повезло меньше: всё, что было доступно глазу, было залито чем-то тёмным в бордовый отлив, по воздуху распространялся странноватый запах, полный железа.
Алек почти силой заставил себя осмотреть каждый уголок, но принудить себя зайти так и не смог. Только на пару секунд прикрыл глаза и, пятясь, вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Обухом по голове накрыло запоздалое осознание: это не было чьей-то глупой шуткой, как не было и простым, почти рядовым внештатным случаем, коих за месяц набиралось побольше десятка. Внутри, за закрытой дверью, была покрытая кровью комната. От пола до потолка покрытая. А ведь я даже не знаю, кто там остался навечно…
Тяжело сглотнув, Алек мотнул головой. Не сейчас, не время, все сожаления и слёзы потом.
Резко распрямившись, он направился дальше, почти предчувствуя собственный успех. Почти физическую потребность увидеть, ощупать брата с сестрой, пока что удавалось игнорировать, но после ещё пары таких вот комнат, удержаться не поможет даже прямой приказ хозяина.
Тяжело сглотнув, Алек опустил слегка дрожавшую ладонь на чуть тёплое дерево. На то, чтобы решиться её открыть, ушли драгоценные секунды.
Тихий скрип заставил вновь напрячься, даже дышать не получалось: горло что-то сдавливало, не давало воздуху хода.
Комната оказалась жилой. И, слава Ангелу, выглядела нормальной. Тихий всхлип облегчения Алеку определённо почудился. О нет, он принадлежал какой-то другой раскисшей размазне.
Следующей оказалась комната Джейса. Её получилось толкнуть почти без опаски. И вновь строгие очертания аскетичной комнаты не были окрашены никаким дурным цветом. Да и, кроме прочего, здесь Алека ждал нешуточный подарок: в уголке, забившись в нишу между кроватью и стеной, забилась рыженькая надоеда. При виде Алека девчонка громко вскрикнула, но, казалось, опознала знакомые руны.
Алек не сказал бы, чтобы ей кто-то успел причинить вред, но выглядела… Кларисса не слишком адекватной. Отвести глаза от скрюченной фигурки не получалось, она отвечала тем же, с каждым тяжёлым вздохом становясь всё собранней.
Где-то в дали послышались крики. Разобрать, кто же кричал, не получилось, но оставаться на месте, просто сидеть и ожидать Магнуса, Алек не мог. Это даже не было решением, не было потребностью: просто иначе не получалось ни в одной из вселенных. Тяжело сглотнув, он ещё раз осмотрел девчонку. Оставалось надеяться, что хотя бы азам она обучилась, всё же оставить её беззащитной на растерзание монстрам, поглотившим Институт, было слишком жестоко.
В два шага оказавшись рядом, Алек присел, оказавшись почти на одном уровне с рыжей. Быстро отстегнув от пояса вечно мотавшийся без дела кинжал и назвав его, он протянул его рукоятью вперёд.
- Скажи, что ты умеешь им пользоваться, - дождавшись слабого кивка, Алек стиснул зубы и потянулся за стилло, совершенно не убеждённый. Но он не мог бросить брата с сестрой, не мог скинуть всю работу на Магнуса. Не мог.
Быстро начертив руны ловкости и фортуны на тонких запястьях, Алек грубовато схватился за такие же тонкие, ник чему не приспособленные предплечья, и встряхнул.
- Увидишь своего благодетеля, Себастьяна, или Джейса – сразу нападай, не раздумывай. Я запру дверь, но их это вряд ли остановит. Поняла?
Второй кивок вышел более уверенным, ладони сжали кинжал уже иначе, более правильно. Оставить её уже не казалось худшей ошибкой в жизни. Кем бы ни была эта рыженькая, она принадлежала их миру, а значит, должна была справиться.
***
Одна за другой, двери распахивались, но ни живых, ни мёртвых за ними не обнаруживалось. То ли Алеку так повезло и основная стычка проходила там, куда ринулся Магнус, то ли дело обстояло намного хуже, чем получалось представить.
Одна за другой двери открывались и также неспешно закрывались, результата не было, но что-то вело вперёд, подобно путеводной нити. Алек не сразу сообразил, что это была его связь с парабатаем: тоненько звеня, она звала его, почти заставляла биться в агонии, подгоняла.
С каждой неудачей обстановка всё больше накалялась, но за самой массивной, дубовой дверью, явно ожидал джек-пот. Открыть её получилось мягко, почти неслышно, с первого раза.
Алек замер на пороге, замёрз, даже не попытавшись зайти в библиотеку. Всё его существо противилось тому, что он должен был сделать. В ушах зашкаливал чужой пульс, а руки бесконтрольно сжимались в кулаки с такой силой, что из царапин на ладонях почти шла кровь. Но Джейс был там, внутри комнаты, совсем один, запертый наедине с тем, кто издевался над ним годами.
Десять болезненно отдавшихся в висках ударов пульса спустя, Алек всё же вышел из тени. Как оказалось, только для того, чтобы столкнуться с упрямым, безнадёжным взглядом брата. Он не был сломлен, не был раздавлен или убит. Он всё ещё находился под чужим контролем, но что-то внутри него созрело. И, отчего-то казалось, вырвавшись, это что-то оставит после себя лишь пепел.
Алек заметил какое-то движение в углу, скрытом тенью, и моментально, почти безотчётно, вскинул лук. Острый, неровный смех заставил поморщиться, но не более. Ни зловещую тишину, ни, тем более, странную, непонятную сцену, на которой они оказались заперты, этот смех не разрушил.
Медленно и степенно, на свет выплывал, иначе сказать не получалось, силуэт самого плохого парня этой истории. Алек и рад был бы сказать, что с первого взгляда определил бы в нём то, что много лет мучало его брата, с первого взгляда распознал бы ложь. Хотел, надеялся, но не мог быть уверен. Этот парень, замерший перед ним с вздёрнутыми бровями и правильными чертами лица, излучал максимум дружелюбия и участия. Единственным, что могло бы насторожить в Себастьяне, были аристократично холодный взгляд да странноватая неестественная бледность. Лишь на фоне Джейса, казалось, впитавшего в себя все цвета этого мира, всю их сочность и силу, Себастьян казался неестественным: бледным, лишённым красок, больше всего похожим на неудачно вышедшую из принтера копию. Больше всего на свете Алек боялся, что различил это всё лишь потому, что ему это позволили. Не потому, что понял, что сразу распознал фальшь, а просто из чужого желания посмотреть на чужие муки.
- Тише, парень, - шутливо вскинув руки, Себастьян мягко улыбнулся, точно они были друзьями. – Не все здесь враги.
Как-то плавно он перетёк за спину Джейса, чьё лицо едва не свело в судороге. Золотой взгляд быстро дёрнулся, указав за спину, а пальцы едва заметно погладили руну тишины. Более чем понятный сигнал. И пусть луки опускать оказалось почти физически больно, сделать это пришлось.
- Понимаю, ты мог перепутать, - Себастьян странновато улыбнулся и старательно пригвоздил его взглядом к полу. – Связи с нечистью даром не проходят, а?
В груди зажёгся гнев. Золотом разлился внутри, почти затмив собой рассудок. Алека спасло лишь то, что гнев этот был чужим. Пусть за годы он и привык считать эти сильные чувства своими, принадлежали они всё же не ему.
До боли стиснув почти затрещавший лук, Алек лишь фыркнул, немного прищурившись:
- Ну до тебя-то мне точно далековато, - его самого удивило, каким стал его голос: низким, почти бархатным. Даже гнев Джейса успокоился, не требовалось больше ничего говорить: Себастьян просто вскипел, на мгновение скинув личину хорошего мальчика, что и так ему жала во всех мыслимых и немыслимых смыслах. И без того острые черты лица заострились ещё больше, а мёртвые, казалось бы, глаза, вспыхнули тёмным, нечитаемым пламенем в ожидании страха и подчинения. Вот только Алек не испугался. Его почти позабавила эта резкая смена, оголившая чужие нервы.
Идиллию разрушило тихое шипение Джейса. Но что-то явно шло не по плану: Алек чувствовал происходившее. Да, точно через толщу воды, едва ощутимо, но чувствовал. Не было больше пугавшей его пустоты на месте привычно живой связи. Были отголоски чужой боли, привычно разделённой если не на двоих, то как-то похоже однозначно. Была чужая темнота, слепо присосавшаяся в горевшему в сердце Джейса огню, которая теперь билась почти в агонии.
Алек не понимал и десятой доли того, что происходило сейчас, нарушил не один прямой приказ своего хозяина, но отступать намерен не был. Чужая уверенность привычно ощущалась где-то в сердце золотыми переливами, так что теперь он готов был свернуть горы. И пусть у самого Алека никогда не хватало духу прыгать в бездну без дна, у Джейса этого самого духа всегда было с расчётом на двоих.
Слабо улыбнувшись парабатаю, Алек сделал два шага вперёд, оказавшись внутри библиотеки, и достал из кармана чудом не потерявшееся стилло. Инструмент привычно лёг в ладонь, молчаливо пообещав не подвести и на этот раз.
- Вы выбрали не лучшее время для дружеских посиделок, - пальцы быстро прокрутили разок стилло. – Безумное чаепитие, не находишь?
Знай он наперёд будущее, оно бы не случилось. Алек бы не позволил. Никогда, никому. Даже Магнусу, даже родителям. Даже самому себе. Расшибся бы, что угодно сотворил, но не позволил. Только не так. Джейс не заслуживал… а сам он не знал. Потому и случилось то, что случилось. Произошедшее странно чётко отпечаталось в мозгу, но так мозаично, что, после, опасаясь упустить что-то важное, он истерично, по-лайтсвудовски истерично, потребовал у Магнуса восстановить собственную память. И был искрене благодарен за то, что продолжения никто никогда не узрел.
Алека просто отшвырнуло к стене, точно за спиной Себастьяна прятался невидимый монстр с тысячей щупалец. Пронзившая тело боль была слишком сильной для простого удара: каждую клеточку, каждый нерв загорелся адским пламенем, перед глазами поплыло и мир уехал куда-то в бок. Он слышал презрительное хмыканье где-то над головой, слышал тихие, но твёрдые шаги брата. Тот для себя уже что-то решил. И именно это позволило собраться и кинуться следом.
Ноги не желали собираться вместе, комната перед глазами кружилась, а стилло оказалось вне досягаемости, но Алеку это не помешало. Он и сам не осознавал, как сейчас был похож на Джейса, чем горели его собственные глаза – он просто шёл вперёд, знал наверняка, что нынешняя неприятность могла стать для Джейса роковой. Могла. До того момента, как тот, Алек был уверен, странно прищурился и вскинул подбородок. До того, как огонь ярости, которому Джейс обычно отдавал всего себя, поглотил его, история ещё могла развиваться линейно, быть обычной и стать в конце концов красивой притчей для сумеречных, хорошим уроком для детей. Могла. Когда-то в другой реальности.
В глазах по-прежнему двоилось, но у Алека получилось всё же выйти – выпасть – обратно в коридор. Их связь пела, горела как никогда раньше и звала за собой - в бой, вперёд, беги, кричи! Тянись за мной, тянись ко мне, будь мной! - так что проблем с преследованием не возникало. Впрочем, догадаться, куда Джейса потащит зарвавшийся, заигравшийся больной ублюдок, было не сложно. Любому представлению нужны были зрители.
Зал, который оставил Алек позади, совсем недавно бросившись на поиски брата, был полон. Уцелевшие, едва живые охотники готовились оборонять Институт от своих.
Замершие в центре Себастьян и Джейс были также похожи, как день и ночь. И сравнение это было доведено умелым кукловодом до абсурда: расслабленная поза и деланная усталость внушали страх; напряжённое тело с поднятым оружием почти кричало о том, что защитит.
Алек мимолётом взглянул на комнату, за которой оставил Клэри, но не заметил ничего подозрительного. Может, ему просто слишком хотелось в это поверить и вернуть всё своё внимание Джейсу, но наказывать за непослушание его теперь должен был Магнус, не он сам.
Подойти незаметно не вышло: мгновенно взметнувшийся, настороженный взгляд Джейса пригвоздил к месту. Лёгкая ухмылка тронула бескровные губы. Алек давно научился понимать без слов, читать даже не между строк – через блокированную, пустую связь. И сейчас он почти физически слышал чужое «не надо». Не твоя битва, я сам справлюсь.
Никогда ещё в жизни ему не было так страшно, никогда не хотелось нарушить чужие планы, не дать совершить ошибку. Но Алек видел и другое. Он видел – «я справлюсь», видел - поверь мне, поверь в меня, я справлюсь, просто дай время, я вернусь. Алек понимал – чтобы там с его братом ни приключилось, чужая власть больше не имела смысла.
Парабатаи всегда были частями одного целого. Одна суть связывала их навеки алой нитью. И сейчас на другом конце пульсировала отчаянная мольба. Джейс остро нуждался в поддержке, одобрении. Ему нужна была спокойная, тягучая сила Алека, чтобы не перегореть, чтобы выбраться. И отказывать ему было нельзя. Просто не получалось.
Алек не закрывал глаза, не кивал и не отступал. Он просто наблюдал за своим братом, который, повинуясь – повинуясь ли?! – чужой воле, разбрасывал тех, кого называл друзьями. Как молча, покорно шёл за своим хозяином в открывшийся водоворот. Как вместе с ними исчезали и другие охотники. Как в портал затягивало странные тёмные… тени.
Алек не отводил взгляда, пока портал не закрылся, а в горло не впились возмущённые шипы. Страха не было, боли тоже. Нужно было собраться с силами и выяснить наконец, что же происходило прямо перед его носом.
@темы: Mortal Instruments, мои фанфики, Malec, Shadowhunters, Терновое ожерелье